Пишет Яков Миркин
Как-то не очень получалось у тех, кто пытался в России достигать эволюции – вместо «жестких посадок» и самых радикальных изменений.
Вот Максим Максимович Ковалевский – масон, эволюционист, академик, социолог.
Как-то не очень получалось у тех, кто пытался в России достигать эволюции – вместо «жестких посадок» и самых радикальных изменений.
Вот Максим Максимович Ковалевский – масон, эволюционист, академик, социолог.
Писал дивные книги. 1900 г. (ему 49 лет): «…Русские молодые поколения проникнуты в близость новой эры. Они считают себя призванными облегчить ее пришествие посредством разумного приложения научных данных и социального опыта Западной Европы» «Экономический строй России», 1900, С.3).
Чего он только не делал. Член 2-х Государственных Дум. Нашел деньги (и за свои, и за чужие) и создал в Париже «Русскую высшую школу общественных наук» (1901 – 1905). Для чего? Чтобы сотворить новое поколение общественных деятелей для России.
Сделал в 1906 г. - не поверите - Партию демократических реформ. Это что – 1990 г. или 2016 г.?
Книги, книги, книги. Тома, чтобы достучаться. «Забота освободительного движения в России должна быть направлена к тому, чтобы, под кровом традиционных форм, внесением в них нового содержания, обеспечить личную свободу, гражданское равенство, национальное равноправие…» («Политическая программа нового союза народного благоденствия» (С.-Петербург, «Слово», С.6 – 7).
Придумал первую в России кафедру социологии (1910). Ректор, профессор, редактор энциклопедий. Член Государственного совета от университетов. Мотался по Европе. Европейский человек. Его книги переводили с французского на русский. Читал лекции от Оксфорда до Чикаго.
В золотом возрасте 36 лет, в 1887 г. по приказу министра народного образования Делянова был уволен из Московского университета по 3-му пункту Устава – «ввиду вредного влияния М.М. Ковалевского на студентов…» и «за отрицательное отношение к русскому государственному строю» (1)
И всё это – зря.
Ковалевский не оставлял попыток "добиться благоразумия" до последнего.
Будучи в 1914 г. интернирован в Карловых Варах , будучи ученым с мировым именем (был номинирован на Нобелевскую премию), в 1915 г. вернулся в воюющую Россию.
И в 1916 г. – за год до Великого упрощения - когда он окончательно ушел, его провожали в Петрограде 100 тысяч человек (2).
100 тысяч человек!!!
Но это число никого не спасло.
И вот результат его жизни. Никакой эволюции общества. Никакой постепенности. Никакой рациональности. Никакой умеренности. Никакой воздержанности. Никаких подсказок в практической политике от тех, кто пытается удержать общество на краю.
А что вместо этого?
Иррациональность. Война. Революция в ее самых жестоких формах. Верх простоты тех, кто правил и довел страну до греха.
Journal information