Дымилась вышка под горою,
С плаката скалился Аса́д.
Погибло наших то ли трое,
А то ли двести пятьдесят.
Укрыты флагом не российским,
Лежат не мертвые в песках,
На необъявленной Сирийской
В несуществующих войсках.
По ним министр не заплачет,
Класс не украсит их портрет.
По ним палил пилот «Апача»,
Не знал, дурак, что их там нет.
Им не поставят обелиски,
Они все были в отпусках.
На необъявленной Сирийской,
В несуществующих войсках.
Как афедроны в телеграмме,
Пылает нефтяной завод.
Их в ТАССе насчитали десять,
А в Рейтерс – около двухсот.
Но сколько вас, ребят с Рязани
Лежать останется в песках
На необъявленной Сирийской,
В несуществующих войсках.
Пестрит догадками весь твиттер:
Что нужно им в стране чужой?
Один немецкий композитор
Их вдохновил на этот бой.
За месяц набегало триста,
Прилично выглядит в рублях.
На необъявленной Сирийской,
В не наших газовых полях.
Они погибли так нелепо.
Я помню в суматохе дней
Землянку нашу под Алеппо,
Сгоревший кипарис над ней.
Кто из Тольятти, кто из Бийска,
Сложили голову свою
На необъявленной Сирийской,
В неприключившемся бою.
Journal information