Имя Виталия Бианки (1894−1959) известно читателям во всем мире.
Среди нескольких десятков написанных им сказок немало стало классикой: «Первая охота», «Кто чем поет», «Как Муравьишка домой спешил», «Сказки зверолова» и др. Читая их, трудно представить, что на долю автора пришлось немало жизненных передряг.
Впрочем, революционные вихри 1917 года подхватили и покорежили немало судеб… Виталий Валентинович был дважды арестован ВКЧ в Бийске, а кроме того, он еще отсидел 3 недели в тюрьме в качестве заложника за эсерское прошлое.
Вот как он сам его описывает в своих показаниях: «…В феврале 1917 года участвовал в свержении царской власти. Избран своей частью … в Совет солдатских и рабочих депутатов. В это же время примкнул … к партии эсеров. Работал в комиссии по охране художественных памятников Царского Села… Ранней весной 1918 года моя часть была отправлена на Волгу. Летом 1918 года работал в Самаре, в газете «Народ». В это время я поколебался в правильности тактики эсеров и с этого момента никакого активного участия в работе партии не принимал..."
Дальше пошли переезды в Уфу, Екатеринбург, Томск, потом в Бийск. Во время колчаковщины скрывался под чужой фамилией, но все же попал под мобилизацию. Утаив офицерский чин, служил писарем артиллерийского дивизиона в Барнауле: «Помогал мобилизованным бежать из части, уничтожая их послужные списки. Летом 1919 года часть была переброшена на фронт в Оренбургскую губернию… Меня и других „подозрительных“ перевели из артиллерии в пехоту. Осенью 1919 года мне с семью рядовыми удалось бежать с фронта. Я пересек Тургайскую степь, в Омске сел в поезд и вернулся в Бийск, где у меня оставалась семья…»
С установлением Советской власти в Бийске В. Бианки работал в отделе народного образования по музейной части. Затем был назначен заведующим музеем, а позднее утвержден еще и преподавателем школы имени III-го Коминтерна. Активно участвовал в работе Бийского общества любителей природы, читал лекции по орнитологии в Алтайском народном университете, организовал две научные экспедиции на Телецкое озеро. Все, чем занимался в те годы В. Бианки, было исполнено вдохновения.
Но машину насилия, для которой человек — только винтик, это не интересовало. В сентябре 1922 г. кто-то из знакомых предупредил В. Бианки об угрозе нового ареста, и он, быстро собрав вещи, выправил командировку на родину и отправился с семьей в Петроград. Вскоре (1923) был опубликован его первый рассказ «Путешествие красноголового воробья», а затем и книжка «Чей нос лучше?». Впрочем, в конце 1925 г. он вновь был арестован и приговорен за участие в несуществующей подпольной организации к трем годам ссылки. В 1928 г. (благодаря многочисленным ходатайствам, в т. ч. М. Горького) получил разрешение перебраться в Новгород, а затем и в Ленинград.
1928-й вообще был для писателя удачным годом. Увидела свет знаменитая «Лесная газета на каждый год». И в семье все было хорошо. Казалось, беды позади… Не тут-то было. В ноябре 1932 г. последовал новый арест, правда, краткосрочный, поскольку через три с половиной недели Виталий Валентинович был освобожден «за отсутствием улик». Следующий арест пришелся на март 1935 г., когда Ленинград «чистили от социально опасного элемента». На сей раз певцу родной природы инкриминировалось, что он «сын дворянина, бывший эсер, активный участник вооруженного восстания против советской власти».
Отец писателя— Валентин Львович Бианки (1857—1920) — был учёным и работал в орнитологическом отделении Зоологического музея Академии наук. Известно, что род Бианки в России появился в начале XIX века. Одна ветвь рода имела итало-швейцарские корни, другая — немецкие. Прадед Виталия был известным оперным певцом. Перед турне по Италии по просьбе своего импресарио поменял немецкую фамилию Вайс (нем. weiß означает белый) на Бианки (итальянское bianco тоже означает белый).
Суд скорый приговорил всю семью В. Бианки к высылке на пять лет в Актюбинскую область.
Благодаря деятельному заступничеству Екатерины Павловны Пешковой этот приговор был отменен. Итак, за 14 лет — 6 арестов… Но что удивительно! Читая книги В. Бианки, написанные подкупающе легким языком, нигде не встретишь и намека на горечь. Это какую же силу духа надо иметь, чтобы несмотря на все пережитое, сохранить столь ясный свет в душе, который ощущается в каждой строчке мудрого, доброго писателя.
Journal information