Вот забавная история, в которой присутствуют сразу семь советских чемпионов мира - от Ботвинника до Каспарова.
В начале восьмидесятых годов один немецкий графолог попросил Якова Эстрина, известного журналиста и гроссмейстера по переписке, раздобыть ему автографы всех советских чемпионов, чтобы исследовать по почерку их характер. Первым делом Эстрин позвонил Михаилу Ботвиннику.
- Жду вас завтра в 10.35 в своей лаборатории, - сказал Михаил Моисеевич. - Но если вы опоздаете хотя бы на минуту, то не получите автограф, - добавил он.
Следующим был Василий Смыслов.
- Автограф? - задумчиво произнес Василий Васильевич. - Что-то не припомню, давно не давал. Сейчас мы с моей женой Наденькой отдыхаем, завтра я играю в турнире, послезавтра пою в консерватории. Попробуйте позвонить через месяц.
Михаила Таля удалось застать в баре в два часа ночи. Он был в окружении очаровательных девушек и давал интервью одновременно для радио, телевидения, журнала и двух газет. Михаил Нехемьевич не стал спрашивать Эстрина, зачем ему нужен автограф, а сразу подмахнул белый лист бумаги. Правда, оказалось, что у него в руке не ручка, а сигарета, и пришлось подписываться еще раз.
Когда Тигран Петросян услышал, что от него требуется, он первым делом поинтересовался:
- А Ботвинник дал согласие? А Смыслов? А Таль? Ну что ж, мне надо немного подумать, посоветоваться с Роночкой, - подытожил Тигран Вартанович.
Борис Спасский в то время уже перебрался в Париж. Эстрин позвонил ему во Францию.
- Яков Борисович, я к вам очень хорошо отношусь. Но вы же знаете, что ни интервью, ни автографов советским журналистам я не даю, - объяснил Борис Васильевич.
Анатолия Карпова тоже удалось застать дома. На просьбу Эстрина он ответил, что сегодня уже выполнил норму - дал пятнадцать автографов, а завтра улетает в Рио-де-Жанейро.
Обратился Эстрин и к Гарри Каспарову - тот еще не был чемпионом мира, но было ясно, что скоро им станет, и взять у него автограф не помешает.
- Извините, но подобными вопросами у меня занимается мама, - сказал юный Гарри, - к ней и обратитесь.
На следующий день Эстрин позвонил приятелю в Германию и подробно рассказал о своих достижениях. Когда графолог узнал, как обстоят дела с его просьбой, он поблагодарил Эстрина за заботу и подвел итоги:
- Большое спасибо, автографы теперь излишни.
Journal information